Самодержавие при Николае I и русское общество в 1825-1855 го

Введение

XIX столетие занимает особое место в истории России. С его началом страна вступила в новый этап развития. Предшествующие века формирования и укрепления основ самодержавного государства сменились временем, когда неумолимый ход исторического процесса подверг его существование суровым испытаниям и сделал неизбежным близкое крушение всей прежней феодально-крепостнической системы.

Зарождение декабризма, десятилетняя история тайных обществ и, наконец, восстание 14 декабря 1826 г. были серьезными симптомами явного неблагополучия в политическом и социально-экономическом строе России. Вторая четверть XIX столетия характеризуется нарастанием кризиса крепостнической системы, которая тормозила развитие производственных сил. В то же время уже более определенно обозначились процессы распада старых форм хозяйствования. По мере складывания внешнего рынка и расширения внешней торговли в экономике возрастал удельный вес промышленности.

Данная работа посвящена углубленному изучению основных политических реформ при Николае I, о его историческом вкладе в развитие Российской империи.В первом разделе будет затронут вопрос внутренней и внешней политике,я расскажу об основных изменениях, которые произошли с приходом на престол нового царя. Во втором и третьем разделе я затрону вопрос о появившихся в период правления Николая I общественных движениях и революционных кружках.

Император Николай I родился в июне 1796 г., следовательно, за несколько месяцев до смерти своей бабушки, он принадлежал вместе с младшим братом Михаилом ко второму поколению сыновей Павла, и получил иное воспитание, непохожее на то, какое дано было старшим братьям - Александру и Константину. Он воспитан был кое-как, совсем не по программе Руссо. Третий брат готовил себя к очень скромной военной карьере; его не посвящали в вопросы высшей политики, не давали ему участия в серьезных государственных делах. До 18 лет он даже вовсе не имел определенных служебных занятий; только в этом году его назначили директором инженерного корпуса и дали ему в команду одну гвардейскую бригаду, следовательно, два полка. Не имея серьезных занятий, великий князь каждое утро проводил по несколько часов в дворцовых передних, теряясь в толпе ждавших аудиенции или доклада. При нем, как при третьем брате, не стеснялись; великий князь мог наблюдать людей в том виде, как они держались в передней, т. е. в удобнейшем для их наблюдения виде. Он здесь узнал отношения, лица, интриги и порядки, так как в той сфере, где он вращался, интриги были синонимом порядка.Николай поставил себе задачей ничего не переменять, не вводить ничего нового в основаниях, а только поддерживать существующий порядок, восполнять пробелы, чинить обнаружившиеся ветхостис помощью практического законодательства и все это делать без всякого участия общества, даже с подавлением общественной самостоятельности, одними правительственными средствами; но он не снял с очереди тех жгучих вопросов, которые были поставлены в прежнее царствование.

После смерти Александра I Россия почти месяц жила без императора. По праву престолонаследия после Александра I, не оставившего потомства, Российским государем должен был стать брат покойного императора Константин Павлович. Но в начале 1820-х годов Константин отрекся от престола в пользу младшего брата Николая, и свое отречение оформил официальным письмом к Александру I. Александр принял отречение брата, но не предал его огласке. После смерти императора Александра I великий князь Николай Павлович тотчас присягнул Константину и повелел привести к присяге все полки. Сенат также разослал указ о приведении всех чинов к присяге на верность новому императору. Тем временем в Государственном совете вскрыли пакет с отречением Константина. На 14 декабря 1825 года была объявлена присяга Николаю Павловичу. В тот же день состоялась попытка государственного переворота, названная позднее восстанием декабристов. День 14 декабря произвел неизгладимое впечатление на Николая I, и это отразилось на характере всего его царствования. Он писал своему брату: "Дорогой Константин, Ваша воля исполнена: я - император, но какой ценой, Боже мой! ценой крови моих подданных".

1. ?Николай I: политика репрессий и бюрократического реформаторства.

1.1. Внутренняя политика при Николае I.

Дело декабристов имело для молодого государя, как и для всего госу-дарства, громадное значение. Оно оказало огромное влияние на всю правительственную деятельность императора Николая и очень отразилось на общественном настроении его. Император Николай I во все свое царствование помнил "своих друзей 14-го декабря" (так он выражался о декабристах). Лично знакомый с их делом, сам участвуя в допросах и следствии, Николай имел воз-можность вдуматься в обстоятельства дела.

Из своего знакомства с делом декабристов он вынес заключение о неблагонадежном настроении дворянства. Очень большое количество людей, участвовавших в тайных обществах, было из дворянства. Ни-колай I был склонен считать заговор 14 декабря 1825 г. сословным дворянским движением, охватившим все круги и слои дворянства. Подозревая дворян в стремлении к политическому господству в госу-дарстве, Николай постарался создать вокруг себя бюрократию и править страной посредством послушного чиновничества, без помощи дворянских учреждений и деятелей. При Николае I была очень уси-лена централизация управления: все дела решались чиновниками в министерских канцеляриях в Петербурге, а местные сословные учреждения обратились в простые исполнительные органы для мини-стерств.

Знакомясь с делами декабристов, император Николай I убедился, что желание перемен и реформ, которое руководило декабристами, имело глубокие основания. Крепостное право, отсутствие хорошего свода законов, пристрастие судей, произвол правителей, недостаток просвещения, словом, все то, на что жаловались декабристы, было действительным злом русской жизни. Покарав декабристов, им-ператор Николай I пришел к выводу, что правительство само должно было произвести исправление и законным путем начать реформы.

С целью успокоения общественного мнения был создан первый секретный комитет (Комитет 6 декабря 1826 г.). Перед комитетом Николай I поставил задачу рассмотреть бумаги Александра I, с тем чтобы "обозреть настоящее положение всех частей управления" и определить, "что ныне хорошо, чего оставить нельзя и чем заменить". Комитет возглавил председатель Государственного совета, опытный и осторожный администратор В. П. Кочубей, а одним из активных его членов стал М. М. Сперанский, конституционные "мечтания" ко-торого давно исчезли, а его знания, работоспособность, вера в форму и законодательную деятельность, правительства привлекли симпатии царя.

Комитет 6 декабря регулярно работал 4 года. Его предложения о реформе центральных органов власти исходили из идеи "разделения властей", однако не для ограничения самодержавия, а для его упрочения путем более четкого размежевания функций между различными ведомствами. Проекты реформы местной администрации свелись к усилению контроля над ней как со стороны смежных ве-домств, так и со стороны центральных органов власти.

Разработанный комитетом проект закона "о состояниях" носил откровенно продворянский характер: предлагалось упразднить поло-жение петровской "Табели о рангах" о получении дворянского звания по выслуге. Для того чтобы удовлетворить другие сословия, предла-галось ограничить продажу крепостных без земли. Начавшаяся в 1830 г. революция во Франции и Бельгии, восстание в Польше напу-гали правительство и заставили его отказаться от таких умеренных реформ.

Чтобы руководить важными делами, император считал необходи-мым иметь собственную канцелярию. Началось превращение Собст-венной его императорского величества канцелярии в важнейший орган государственной власти (I отделение).

Во II-ом отделении велись все законодательные работы и через него испрашивались и получались отступления от законов или изме-нения в них по разным поводам "в порядке верховного управления".

В непосредственное заведование своей канцелярии взял Николай и высшую полицию и учредил для этого знаменитое III отделение во главе с генералом Бенкендорфом. В связи с III Отделением был уч-режден отдельный корпус жандармов с разделением всей страны на пять (а затем до восьми) жандармских округов. Новые учреждения эти выставлялись как благодетельные для "благонамеренных" обыва-телей и рассчитывали на их поддержку. Инструкция корпусу жан-дармов возлагала на них обязанность выяснять и пресекать злоупот-ребления, защищать обывателей от притеснений и вымогательств чи-новничества, отыскивать и представлять к наградам "скромных верно служащих" и даже "поселять в заблудших стремление к добру и выводить их на путь истинный".

IV отделение управляло благотворительными и образовательными учреждениями. В 1836 г. возникло еще и V отделение для управления государственными имуществами и казенными крестьянами (затем было учреждено особое министерство).

Составление законодательного кодекса было поручено М. М. Сперанскому. Первоначально Сперанский поставил перед собой весьмасерьезную задачу: собрать все законы и на этой основе создать новое действующее законодательство. Однако Николай 1 усложнил задачу: собрать все известные законы, издать их в хронологическомпорядке и выбрать из них действующие законы.

Сперанский провел огромную работу по выявлению, сбору и публикации всех законов. В 1830-1832 гг. было издано 45 томов "Полного собрания законов Российской империи", в которое вошло все законодательство, начиная с "Соборного уложения" 1649 г. до 1825 года, и 6 томов законов, принятых при Николае I (с 1825 по 1830 г.). Затем ежегодно публиковались тома принятых законов. Из этой массы законодательных актов Сперанский произвел отбор и классификацию действующих законов. В 1833 г. было опубликовано 15 томов "Свода законов", в котором законы были расположены по тематико-хронологическому принципу.

Принято считать, что попытка Николая усовершенствования государственного управления потерпела неудачу. Сверхцентрализация обернулась тем, что высшие инстанции были буквально затоплены морем бумаг и потеряли реальный контроль за ходом дел на местах.

?1.2. Крестьянский вопрос

Постоянное внимание и интерес императора привлекал вопрос об улучшении быта крестьян. Интерес этот поддерживался частыми волнениями крестьян. В царствование Николая I насчитывалось свыше 500 случаев крестьянских волнений. Несколько раз Николай I учреждал секретные ("негласные") комитеты по крестьянскому делу. Они собирали сведения и материалы, писали докладные записки, составляли проекты, но все это бумажное производство оставалосьлежать "под сукном",ибо сам НиколайI не мог решиться на серьезную ломку существующего порядка. При обсуждении в Государственном Совете законопроекта об "обязанных крестьянах" (в 1842 г.) император Николай I заявил: "Нет сомнения, что крепостноеправо в нынешнем его положении есть зло, для всех ощутительное и очевидное; но прикасаться к оному теперь - было бы злом, конечно, еще более гибельным"

Указ об "обязательных крестьянах" от 2 апреля 1842 г. не отме-нял указ 1803г. "о вольных хлебопашцах", но владельцам разрешалось "заключать с крестьянами своими по взаимному соглашению договоры на таком основании, чтобы... помещики сохраняли принадлежащее полное право вотчинной собственности на землю... а крестьяне получали от них участки земли в пользование за установленные повинности". Указ 1842 г. носил толь-ко рекомендательный характер, нормы надела и повинности крестьян всецело завысили от помещика, который сохранял и полную власть над "освобожденным", "обязательным" крестьянином. Практическое значение этого указа было невелико - до реформы 1861 г. было осво-бождено несколько более 27 тысяч крестьян.

В 1837-1838 гг. для управления "государственными имуществами" (включая казенных крестьян) было учреждено особое Мини-стерство государственных имуществ; министром был назначен гуманный генерал граф П. Д. Киселев. Он настойчиво стремился к всестороннему улучшению их положения.

Волостное и сельское управление были построены на начале крестьянского самоуправления. Министерство графа П. Д. Киселева заботилось об удовлетворении хозяйственных и бытовых нужд кресть-ян: производило размежевание земель, отводило дополнительные на-делы для малоземельных, устраивало ссудо-сберегательные кассы, школы и больницы. Реформа государственной деревни, проведенная П. Д. Киселевым, новая форма организации казенных крестьян (в том числе введение самоуправления) послужила образцом для уст-ройства помещичьих крестьян по освобождении их от крепостной за-висимости.

Из внутренних мероприятий николаевского царствования следует упомянуть финансовую реформу графа Е. Ф. Канкрина, который возглавлял министерство финансов с 1824 по 1844 гг. В 1839-1843 гг. граф Е. Ф. Канкрин произвел формальную девальвацию (официальное уменьшение золотого содержания денежной единицы или понижение курса национальной валюты по отношению к золоту, сереб-ру...) ассигнаций (бумажные деньги), установив, что 350 рублей ассигнациями равняются 100 рублям серебром, а затем выпустил новые бумажные деньги - "кредитные билеты", ценность которых обеспечи-валась собранным министром финансов металлическим разменным фондом.

Экономическое развитие страны заставляло правительство покровительствовать промышленности, торговле и, в конечном счете, способствовать развитию капиталистических отношений. Насажде-ние промышленности, учреждение банков, строительство железных дорог, основание технических учебных заведений, поощрение деятельности сельскохозяйственных и промышленных обществ, организация выставок - все эти меры поощрения экономического развития проводились с учетом интересов помещике» и нужд самодержавия.

Военные расходы и затраты на растущий аппарат управления требовали увеличения денежных поступлений. Отсюда и принятие поощрительных мер для предпринимателей, издание покровитель-ственных тарифов. Консервативная по своим истокам политика тормозила, конечно, развитие новых процессов в экономике. Но они, тем не менее, медленно, но верно пробивали себе дорогу, углубляя кризис всей социально-экономической системы.

2.Теория официальной народности. Славянофилы и западники

2.1. Общественное движение в 20-х - 50-х гг.

Реакцией на неудачу реформ Александра I и на выступление де-кабристов было нарастание консервативных настроений в русском об-ществе. Николай I мечтал подчинить себе общество, руководить его идейной жизнью, управлять его настроениями. Он считал, что луч-шая теория - "добрая нравственность", и дело подданных "не рассуждать", а повиноваться. Однако начальственное "не рассуждать" было уже недостаточно для того, чтобы заставить общество не только повиноваться власти, но и служить ей не за страх, а за совесть.

По официальной доктрине, эффектно сформулированной минист-ром народного просвещения графом С. С. Уваровым (с 1833 до 1849 г.), в основе самобытной русской жизни лежат три принципа: самодержавие, православие и народность. Первым в "теории офици-альной народности", безусловно преобладающим, являлось, конечно, самодержавие, которому все должно подчиняться не только внешне, но и внутренне, не только за страх, а за совесть.

Самодержавие объявлялось основным устоем русской жизни, обеспечивающим якобы величие и мощь России, отсюда преданность и служба ему объявлялась гражданским долгом всех подданных.Православие считалось основой духовной жизни народа, поэтому православная церковь, подчиненная светской власти, являлась опо-рой самодержавия.

В понятие "народность" вкладывалось отсутствие якобы социаль-ной розни в России, "единство" народа и "единение" его с царем. "...Под "народностью" разумелся казенный патриотизм - безусловное преклонение перед правительственной Россией, перед ее военной мощью и полицейской выправкой, перед Россией в ее официальном облике, "в противоположность России по бумагам с Россией в нату-ре", по выражению историка М. П. Погодина, перед Россией де-коративной, в казенном стиле, притворно уверенной в своих силах, в непогрешимости и устойчивости своих порядков и умышленно закрывающей глаза на великие народно-государственные нужды".

Новый университетский устав 1835 г. передавал руководство де-лом просвещения в руки попечителей учебных округов и ограничивалуниверситетскую автономию.

Сам министр просвещения граф Уваров был просвещенным чело-веком, и наука могла жить под его "отеческим" попечением. По мне-нию ряда современных исследователей, Уваров стремился не просто пресечь нежелательные тенденции в духовном развитии страны, но и направить его в нужное русло, до известной степени поощряя про-свещение. В Московском университете в уваровскую эпоху действо-вала блестящая плеяда профессоров - Т. Н. Грановский, Н. Д. Каве-лин, П. Г. Редкий и другие .

Правящая верхушка пыталась исторически и теоретически обос-новать "теорию официальной народности", придать ей национальную окраску, вывести "устои" русской жизни из особенностей ис-торического развития России. Наиболее обстоятельно эта теория была развита и обоснована в трудах профессора-историка Московского университета М. П. Пого-дина. Он исходил из противопоставления истории России и стран За-падной Европы. В России, писалПогодив, сложился особый тип власти, основанный на "единении" царя и народа. И даже крепостное право у Погодина, который сам был в прошлом крепостным, вызыва-ет умиление, поскольку оно "сохраняет в себе много патриархально-го": хороший помещик является "благодетелем" своих крестьян. Сохранение самобытности России - залог того, что и в будущем Рос-сия станет развиваться не путем революций, как на Западе, а "мудрым попечением" самодержавной власти.

Прямее, проще и воинственнее эту же концепцию проводил про-фессор литературы С. П. Шевырев, который в своих писаниях резко противопоставлял "разлагающийся и гниющий" Запад, одержимый "злым заразительным недугом, окруженный атмосферою опасного дыхания" нашей "святой Руси", которая крепка "тремя коренными чувствами" - самодержавием, православием и народностью.

Неотъемлемую черту идеологической доктрины "официальной народности" составлял квасной патриотизм, призванный способство-вать максимальному искажению реальной действительности. Апофе-озом его служат известные слова шефа жандармов А. X. Бен-кендорфа относительно прошлого, настоящего и будущего России: "Прошедшее России удивительно, ее настоящее более чем велико-лепно, что же касается будущего - оно выше всего, что только может представить себе самое пылкое воображение".

Другой точки зрения придерживался тонкий наблюдатель, французский путешественник маркиз де Кюстин, путешествующий по николаевской России: "Внешний порядок, царящий в России - лишь иллюзия; под ним таятся недуги, подтачивающие госу-дарственный организм. Правительство, которое ничего не стыдится, потому что оно силится все скрывать, и добивается этого, более страшно, чем прочно; в нации - недомогание, в армии - отупение, во власти - ужас, испытываемый даже теми, кто наиболее внушает страх, раболепство в церкви, лицемерие у знатных, невежество и ни-щета в народе и Сибирь для всех, - вот какою сделали страну необхо-димость, история, природа, Провидение, намерения которого всегда непроницаемы...".

Особенно усиливается реакция в последнее семилетие царствова-ния Николая I (оно получило название "мрачного"). Европейские революции 1848-1849 гг. напугали Николая I, который переходит к системе" безудержной реакции и обскурантизма. Министром народ-ного просвещения назначается мрачный реакционер кн. Ширинский, Шихматов. Вводится строгий надзор над университетским образова-нием; кафедры философии и других "вредных" наук закрываются; вводится ограниченный комплект студентов - до 300 человек на каж-дом факультете (кроме медицинского).Невыносимым делается гнет цензуры, старающейся не пропустить на страницы книг и журналов западной "заразы2.2. Западничество и славянофильство

На рубеже 30-х - 40-х годов происходили изменения в обществен-ных настроениях, внешне еще мало заметные, но ощутимые. А. И. Герцен писал: "Что-то пробудилось в сознании, в совести - ка-кое-то чувство неловкости, неудовольствия. Ужас притупился, людям надоело в полумраке темного царства".

Исследователи считают, что с "Философического письма" П. Я. Чаадаева началось формирование течения "западников". На-звали их так потому, что они считали неизбежным повторение Рос-сией пути Западной Европы и призывали учиться у нее. Предста-вителями западничества были историки Т. Н. Грановский, П. Н. Кудрявцев, С. М. Соловьев, юрист, философ и историк Б. Н. Чичерин, юрист и философ К. Д. Кавелин, литераторы В. П. Боткин, П. В. Анненков, В. Ф. Корш и другие. К западникам примыкали критик В. Г. Белинский и А. И. Герцен.

К Грановскому тяготели литераторы И. П. Галахов, Н. X. Кетчер, Н. А. Мильгунов, Н. Ф. Павлов, Н. М. Сатин, актер М. С. Щепкин. "Наши" назвал их Герцен: "Такого круга людей, талантливых; много-сторонних и чистых я не встречал потом нигде, ни на высших вершинах политического мира, ни на последних маковках ли-тературного и артистического".

Во главе московского кружка западников стоял Т. Н. Грановский. Профессор Московского университета, Грановский читал курс ис-тории средних веков.

Грановский стал любимцем московского студенчества. В феврале 1845 г, студенты приветствовали его восторженными овациями. Грановский начал свою очередную лекцию словами: "Мы, равно и вы, и я, принадлежим к молодому поколению, - тому поколению, в руках которого жизнь и будущность".

Западники считали, что Россия вступила на европейский путь - единственно возможный для цивилизованной страны - с опозданием, только в начале XVIII века, в результате реформ Петра Великого. Ес-тественно, что по уровню развития она значительно отстает от передовых стран Западной Европы. Задача современного русского об-щества, по мнению западников, заключалась в том, чтобы теснее примкнуть к европейскому Западу и слиться с ним воедино, образовав одну общечеловеческую культурную семью. Движение в "западном направлении" неизбежно должно привести к таким же переменам в русской жизни, какие в свое время пережили эти страны, - к замене подневольного, крепостного труда свободным и преобразованию деспотического государственного устройства в конституционное. Задача России - как можно скорее изжить свое бескультурье, слиться с европейским Западом в "одну общечеловече-скую семью". В основе идей западников лежала философия Гегеля. Они были сторонниками прогресса, свободы личности; индивидуа-лизм противопоставляли общинности и соборности славянофилов. Западники считали, что основная задача "образованного меньшинст-ва" - подготовить русское общество к мысли о необходимости преобразований и воздействовать в должном духе на власть. Именно в живом сотрудничестве власть и общество должны подготовить и провести хорошо продуманные, последовательные реформы, с по-мощью которых будет ликвидирован разрыв между Россией и Запад-ной Европой. Идеи "западников" проповедовал Т. Н. Грановский - с кафедры Московского университета, В. Г. Белинский - на страницах журнала "Отечественные записки" и "Современник", А. И. Герцен и Н. П. Огарев - в литературных салонах.

Радикально настроенные А. И. Герцен, Н. П. Огарев и В. Г. Бе-линский в конце 1830-х - начале 1840-х гг. разделяли основные идеи "западников". Будучи полностью согласными с тем, что Россия идет по западному, европейскому пути, радикалы были не склонны идеа-лизировать современную им Европу. Буржуазный строй они под-вергали резкой критике. С их точки зрения, Россия в своем развитии не только должна догнать западные европейские страны, но и со-вершить вместе с ними решительный шаг к новому строю - социализ-му. Если представители буржуазно-либерального течения (Т. Н. Грановский, В. П. Корин, Н. Д. Кавелин) надеялись на путь реформ, то деятели революционно-демократического течения (А. И. Герцен, Я. П. Огарев и В. Г. Белинский) верили в необходимость насильственного, революционного переворота.

"Славянофилы" (А. С. Хомяков, братья К. С. и И. С. Аксаковы, братья И. В. и П. В. Киреевские, Ю. Ф. Самарин) считали необходи-мым вернуться к идеалам допетровской Руси (отсюда их название). Московское царство, по мнению славянофилов, гораздо более соот-ветствовало духу и характеру русского народа, чем петербургская бюрократическая монархия, построенная Петром I по европейским образцам. Славянофилы считали, что для России исконными идейными началами являются православная вера и связанные с нею принципы внутренней правды и духовной свободы, воплощением этих начал в жизни является община, крестьянский мир как добровольный союз для взаимной помощи и поддержки. По мнению славянофилов, ни западные принципы, ни западные организацион-ные формы не нужны и неприемлемы для России. Политическим идеалом славянофилов была патриархальная монархия, опирающаяся на добровольную поддержку народа. "Сила мнения" народа должна выражаться в совещательном земском соборе, который царь должен был бы созывать по примеру московских царей.

Подлинным центром, душой славянофильского кружка был А. С. Хомяков. "Ильей Муромцем" славянофильства назвал его Герцен, который писал: "Хомяков был действительно опасный противник ... он пользовался малейшим рассеянием, малейшей ус-тупкой. Необыкновенно даровитый человек, обладавший страшной эрудицией, он, как средневековые рыцари, караулившие богородицу, спал вооруженный. Во всякое время дня и ночи он был готов на запутаннейший спор".

Славянофилы видели недостатки общественно-политического строя николаевской России и иногда подвергали резкой критике за-силье бюрократии и ее произвол, несправедливость судей, взяточни-чество чиновников.

В 40-е годы XIX в. противники обвиняли славянофилов в том, что очи находятся под покровительством правительства. Под впечатлени-ем недавних споров Герцен писал в 1850 г.: "Славянофилы пользовались большим преимуществом перед европейцами (западниками - Л.П.), но преимущества такого рода пагубны: славянофилы защища-ли православие и национальность, тогда как европейцы нападали на то и другое; поэтому славянофилы могли говорить почти все, не рискуя потерять орден, пенсию, место придворного наставника или звание камер-юнкера. Белинский же, напротив, ничего не мог го-ворить; слишком прозрачная мысль или неосторожное слово могли довести его до тюрьмы, скомпрометировать журнал, редактора и цен-зора. Но именно по этой причине все симпатии снискал смелый писа-тель, который, в виду Петропавловской крепости, защищал независимость, а все неприязненные чувства обратились на его противников, показывавших кулак из-за стен Кремля и Успенского собора и пользовавшихся столь широким покровительством пе-тербургских "немцев".

Споры западников и славянофилов... Они были парадоксальным отражением глубокого внутреннего единства западничества и славя-нофильства. На одну из сторон этого единства указал Герцен: "Да, мы были противниками их, но очень странными. У нас была одна лю-бовь, но неодинаковая. И мы, как Янус или как двуглавый орел, смотрели в разные стороны, в то время как сердце билось одно".

При всех идейных разногласиях славянофилы и западники сходи-лись в отрицательном отношении к крепостному праву и к современному им бюрократическому полицейскому строю госу-дарственного управления. Оба течения требовали свободу слова и печати и в глазах правительства оба являлись "неблагонадежными" (западники в большей степени).

?3. Формирование революционно-демократического направления русской общественной жизни. В.Г. Белинский, А.И. Герцен, петрашевцы

3.1. Революционные кружки конца 20-х - начала 30-х гг.

После 14 декабря 1825 г. позиции самостоятельно мыслящего об-щества были сильно ослаблены.

Наиболее известным из кружков конца 20-х годов XIX в. являлся кружок или тайное общество братьев Критских, сложившийся в Мос-кве в конце 1826 - начале 1827 г. и объединявший 6 членов. Все были детьми разночинцев, студенты университета. Участники организации видели будущую Россию свободной от крепостничества и самодержавия. В день коронации Николая I они разбросали на Красной площади прокламации, в которых осуждалось монархическое управление и содержался призыв к его свержению. Группа была об-наружена полицией. Все ее участники без суда, по личному повелению царя, были заключены в казематы Соловецкого монастыря, а через 10 лет отданы в солдаты.

Ведущее место в революционном движении начала 30-х годов XIX в. принадлежало Московскому университету, среди студенчества которого или при его участии возникали многочисленные кружки, связанные с именами Н. П. Сунгурова, В. Г. Белинского, Н. В. Станкевича, А. И. Герцена и Н. П. Огарева.

Выпускник Московского университета Н. П. Сунгуров в 1831 г. организовал тайное общество, считавшее своей главной целью введение конституционного строя в России, который ограничит деспотизммонархов и даст свободу гражданам. В него входило 26 молодых студентов. В плане сунгуровцев было много наивного и незрелого. Это нелегальное общество было разгромлено в самом начале.

В самом начале 30-х годов в Московском университете сложилось «литературное общество 11 нумера» (название произошло от номера комнаты, где жили и собирались его участники). Это был дружеский литературный кружок, в центре которого стоял будущий критик В. Г. Белинский. Реальная русская жизнь, судьба страны, ужас крепостного права, протест против "гнусной российской действительности" - вот основные вопросы, которые волновали собиравшихся единомышленников.

Белинский былизгнанизуниверситетаслицемернойформулировкой "по слабости здоровья и ограниченности способностей" (предлогом стала продолжительность болезни Белинского - с ; января по май 1832 г.). Белинский был вынужден заниматьсякорректорской работой, переписывать бумаги, пробиваться частными уроками и в то же время заниматься самообразованием. В это время он вошел в новый кружок из студентов и выпускников университета,группировавшийся вокруг Н. В. Станкевича (1839г.). Кружок Станкевича состоял из людей, интересовавшихся, главным образом, вопросами философии и этики, и развивался под влиянием идей немецкого философа Шеллинга, проповедовавшихся профессорами В.Павловым, у которого Станкевич и жил.

В 40-е годы XIX В. Белинский стал популярным публицистом и литературным критиком России. Белинский выступал с обзорами русской литературы, со статьями о Пушкине, Лермонтове, Гоголе, Кольцове и других русских писателях. "Отечественные записки" и "Современник", в которых сотрудничал Белинский, стали известны-ми журналами, а каждая статья Белинского, как отмечали современники, воспринималась радикалами как праздник. Ф. Булгарин в своих доносах в III Отделение неоднократно писал, что Бе-линский проповедует революцию, "коммунизм" и "терроризм": "Безрассудное юношество ... семинаристы, дети бедных чиновников и прочие - почитают "Отечественные записки" своим Евангелием, а "первого министра" журнала - Белинского - "апостолом".

Итогом всей деятельности Белинского является его "Письмо к Гоголю", которое он написал в 1847 г., будучи тяжело больным, неза-долго до смерти. Критикуя Гоголя за его "Выбранные места из переписки с друзьями" как "проповедника кнута", "апостола невеже-ства", Белинский противопоставляет его консервативным взглядам программу революционного преобразования России "... не в аскетиз-ме..., а в успехах цивилизации, просвещения, гуманности... видит свое спасение Россия"; "Самые важные, современные национальные вопросы в России теперь: уничтожение крепостного права, отменение телесного наказания, введение по возможности строгого выполнения хотя бы тех законов, которые есть".

В 1831 году сложился кружок А. И. Герцена и Н. П. Огарева, ко-торый имел острую политическую направленность. Целью кружка, в который входили Н. И. Сазонов, Н. М. Сатин, Н. X. Кетчер, В. В. Пассек и другие, было революционное преобразование России. "Мы подали друг другу руки, - вспоминал Герцен, - ипошли проповедовать свободу и борьбу во все четыре стороны нашей моло-дой Вселенной". Идеология кружка была расплывчата и политически незрела. "Идеи были смутны, - писал Герцен, - мы проповедовали де-кабристов и французскую революцию, конституционную монархию и республику; чтение политических книг и сосредоточение сил в одном обществе, но пуще всего проповедовали ненависть ко всякому наси-лию, ко всякому правительственному произволу...".

А. И. Герцен был первым, кто в русском общественном движении воспринял идеи популярного в 30-40-е гг. XIX в. западноевропейского утопического социализма. Опираясь на существование в России крестьянской общины, полагая, что она уже сама по себе есть зача-ток социализма, он создал теорию русского общинного социализма, дав мощный толчок развитию социалистической мысли в России. Не видя возможности активной борьбы с мрачной действительностью в России, тяжело переживая цензурный гнет, Герцен в 1847 г. покинул Россию, чтобы стать "свободным русским словом" за границей. Поки-нув Россию и поселившись в Англии, Герцен и Огарев стали первыми политическими эмигрантами. В начале 50-х гг. XIX века они основа-ли в Лондоне Вольную русскую типографию. Издаваемая ими газета "Колокол" и журнал "Полярная звезда" с большим интересом чита-лись передовыми людьми России.

Особое место в общественном и освободительном движении тех лет занимает кружок петрашевцев (1844-1849), получивший свое название по имени его руководителя - М. В. Буташевича-Петрашевского. Члены кружка находились под влиянием идей современного французского социализма - идей Фурье - и обсуждали на своих собраниях социальные вопросы. Петрашевский называл себя "старейшим пропагандистом социализма". На собраниях Петрашевского бывали М. Е. Салтыков-Щедрин, Ф. М. Достоевский. Боль-шинство петрашевцев, в отличие от либералов (западников и славянофилов), выступало за республиканское устройство, полное освобождение крестьян без выкупа. Все участники кружка петрашевцев (в т. ч. и великий русский писатель Ф. М. Достоевский) были арестованы и приговорены к расстрелу, но затем помилованы и сосланы на каторгу в Сибирь.

Революционный подъем начала 30-х годов XIX вв. Западной Ев-ропе сменился полосой упадка, торжества реакционных сил. Для это-го времени особенно характерны настроения пессимизма, отчаяния, неверие в возможность борьбы за лучшее будущее. Эти настроения нашли яркое отражение в первом "Философическом письме" П. Я. Чаадаева, опубликованном в 1836 году в журнале "Телескоп".

Друг А. С. Пушкина и декабристов, офицер в царствование Алек-сандра I, П. Я. Чаадаев тяжело переживал поражение восстания де-кабристов, ушел в отставку. Произведения Чаадаева свидетель-ствовали о том, что их автор пришел к самым пессимистическим вы-водам, которые заключали в себе страстные нападки на Россию, ее отсталость, некультурность, ничтожность ее истории, убожество ее настоящего. Потеряв надежду на возможность общественного прогресса в России, он писал: "Окиньте взглядом все пережитые нами века ... вы не найдете ни одного приковывающего к себе воспомина-ния... Мы живем лишь в самом ограниченном настоящем, без прошедшего и без будущего, среди плоского застоя... Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ничего у мира не взяли...".

Чаадаев писал о разных исторических путях России и других стран Европы. Он подчеркивал, что все народы Европы имели "об-щую физиономию", "преемственное идейное наследие". Сопоставляя это с историческими традициями России, Чаадаев приходит к выводу, что ее прошлое было иным: "Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее - иноземное владычество, жестокое, унизительное, дух которого национальная власть впоследствии унаследовала, - вот печальная история нашей юности".

Чаадаев считал, что все беды России от ее отлученности от "все-мирного воспитания человеческого рода", от национального самодо-вольства и связанного с ним духовного застоя. Основной бедой он считал отрыв от католического мира.

Виной отставания, считал П. Я. Чаадаев, был отрыв России от Европы и, в особенности, православное мировоззрение. Чаадаев утверждал, что "России нечем гордиться перед Западом, напротив, она не внесла никакого вклада в мировую культуру, осталась непричастной к важнейшим процессам в истории человечества". Письмо Чаадаева - это "безжалостный крик боли и отчаяния", "это был выстрел, раздавшийся в темную ночь", "мрачный обвинительный акт против России". (А. И. Герцен). Письмо Чаадаева, как отмечал Герцен, "потрясло всю мыслящую Россию". В знаменитом письме П. Я. Чаадаеву от 19 октября 1836 г. А. С. Пушкин писал: "Хотя лично я сердечно привязан к государю (к Николаю I - Л.П.), я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя; как литератора - меня раздражают, как человека с предрассудками - я оскорблен, но кля-нусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечест-во, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал".

Правительство сурово расправилось и с Чаадаевым, и с издателя-ми этого письма: журнал "Телескоп" был закрыт, редактор его Н. И. Надеждин выслан из Москвы и лишен права заниматься изда-тельской и преподавательской деятельностью. Чаадаева объявили су-масшедшим и отдали под полицейский контроль.

?Заключение.

Из-за недостатка решительности все законодательство Николая о крестьянах осталось без практических последствий, которые надо отличать от перемен в праве. Трудно объяснить эту непоследовательность и эту нерешительность. Среди толчков, вызванных законом 2 апреля, в бумагах Киселева записано и одно любопытное возражение, которое тогда часто повторяли. Некий дворянин говорил: "Зачем нас мучают этими полумерами? Разве в России нет верховной власти, которая может приказать землевладельцам отпустить своих крестьян на волю с землей или без земли? Это вправе сделать верховная власть. Дворянство, всегда верно преданное престолу, получив приказ исполнить это, исполнило бы его". Что можно было сказать против этого возражения, шедшего из среды помещиков, которые были против освобождения крестьян? Надо думать, что недостаток решимости и последовательности, боязнь пользоваться верховной властью объясняются недостатком знакомства со средой и настоящим того класса, интересы которого преимущественно были связаны с крепостным правом. Дворянство при Николае внушало больше страха, чем при Александре. Рассматривая бумаги неофициального комитета, который собирался при Александре в начале его царствования, мы там встречаем такие суждения графа Строганова о дворянстве, которые показывают, что государственные люди того времени вовсе не считали его средой, способной дать правительству оппозицию.

Крымская война начавшаяся23 октября 1853 года была проиграна в 1856 году. Главной причиной неудач России в Крымской войне была отсталая феодально-крепостническая экономика, оказавшаяся не в состоянии выдержать тяжесть продолжительной войны. Отсюда и другие причины: плохое оснащение и вооружение армии и Флота. Неумелое и нерешительное руководство в боевых действиях. Крымская война обострила кризис феодально-крепостнического строя в России и ускорила осознание правящими кругами неизбежности реформ.

Образ Николая I в позднейшей литературе приобрел в значительной степени одиозный характер, император представал символом тупой реакции и обскурантизма, что явно не учитывало всего многообразия его личности. Тяжелое психологическое потрясение от военных неудач подорвало здоровье Николая, и случайная простуда стала для него роковой. Николай умер в феврале 1855 года в самый разгар севастопольской кампании. Поражение в Крымской войне значительно ослабило Россию, окончательно распалась венская система, опиравшаяся на австро-прусский союз. Россия утратила руководящую роль в международных делах, уступив место Франции.